Конкордия Терентьевна Ландау-Дробанцева, жена гениального физика Льва Ландау, начала писать свои воспоминания после смерти мужа в 1968 году и работала над ними более десяти лет… Получилось три солидных тома. Переплетенные, дополненные фотодокументами, они в виде самиздата какое-то время циркулировали в среде ученых-физиков, но вскоре почти все экземпляры были уничтожены академиками и их женами, которые ханжески возмущались этим откровенным текстом, шокирующими подробностями личной жизни великих умов СССР и нелицеприятными оценками «неприкасаемых». Но «рукописи не горят», и появление воспоминаний Коры Ландау в виде книги — лишнее тому подтверждение.
«Эти воспоминания я писала только самой себе, не имея ни малейшей надежды на публикацию. Чтобы распутать сложнейший клубок моей жизни, пришлось залезть в непристойные мелочи быта, в интимные стороны человеческой жизни, сугубо скрытые от посторонних глаз, иногда таящие так много прелести, но и мерзости тоже. Писала я только правду, одну правду...»
Я просто в шоке от этой книги. Именно от откровенности автора, рассказывающей даже самые интимные стороны не только своей жизни, но и жизни окружающих её "именитых" людей. К сожалению и сейчас Академия Наук это пауки в банке. Как она осмелилась вывести на чистую воду многих из них. Да и в жизни она была очень мужественная женщина, достойная такого мужа. Даже не хочется говорить о недостатках книги, которые раздражали в процессе слушанья. Ей, как и Ландау хочется простить все недостатки, которые меркнут перед их талантом и преданностью.
Ничего не скажу о фактических обстоятельствах, изложенных в книге - горе всегда горе, а личные письма (они процитированы) всегда трогательны , и Ландау, безусловно, был не только гением, но и интереснейшей личностью.
Но вот, что касается стиля, языка и, так сказать, построения главных и боковых сюжетных линий, книга оставила впечатление неприятной инфантильности автора. Видимо, после какого-то предела искренность и непосредственность перестают быть достоинствами и перерастают просто в вульгарность, которую, по-моему, не искупает даже преданность покойному (ведь жена все таки не домашнее животное).
Это восторженное хвастовство (собой как красавицей и верной служанкой и ИМ как гением), этот постоянный и мелочный брюзгливый учет всех своих обид (именно своих, а не знаменитого мужа, он-то вел себя в жизни как истинный интеллектуал и эксцентрик), ненужные самооправдания, безапелляционный тон, несмолкающие жалобы на все и вся... У меня это вызвало чувство отторжения.
До прочтения этой книги мне почему-то казалось, что жена такого выдающегося человека должна быть ему под стать, если не по интеллекту (не всем же так везет, как Пьеру и Марии Кюри), то как личность. Хотя..., если вспомнить о достоинствах "половин" Гете или Руссо ...
Хотя, возможно, мои слова несправедливы - похоже, автор писала книгу, так сказать, "по живому мясу", по следам неизжитой, неотгоревшей, еще не смягченной временем скорби потери; а в таком состоянии трудно ждать от человека, чтобы он держался с достоинством, тут не до того.
Слушала эту книгу где то полгода . Очень уставала от Конкордии . Она конечно не очень далёкая и Дау тоже может он гениальный физик , но в жизни не очень и хороший человек . Я считаю это издевательство над женой . Но всё таки было интересно
А что по вашему не очень хороший. То что он всём прощал долги. Говорил правду в глаза. Побежал спасать товарища и попал в аварию. Отказывался от улучшения условий которые и ему были положены.... А в чем недалекость Конкордии. Вот прям оторопь берёт!
Но вот, что касается стиля, языка и, так сказать, построения главных и боковых сюжетных линий, книга оставила впечатление неприятной инфантильности автора. Видимо, после какого-то предела искренность и непосредственность перестают быть достоинствами и перерастают просто в вульгарность, которую, по-моему, не искупает даже преданность покойному (ведь жена все таки не домашнее животное).
Это восторженное хвастовство (собой как красавицей и верной служанкой и ИМ как гением), этот постоянный и мелочный брюзгливый учет всех своих обид (именно своих, а не знаменитого мужа, он-то вел себя в жизни как истинный интеллектуал и эксцентрик), ненужные самооправдания, безапелляционный тон, несмолкающие жалобы на все и вся... У меня это вызвало чувство отторжения.
До прочтения этой книги мне почему-то казалось, что жена такого выдающегося человека должна быть ему под стать, если не по интеллекту (не всем же так везет, как Пьеру и Марии Кюри), то как личность. Хотя..., если вспомнить о достоинствах "половин" Гете или Руссо ...
Хотя, возможно, мои слова несправедливы - похоже, автор писала книгу, так сказать, "по живому мясу", по следам неизжитой, неотгоревшей, еще не смягченной временем скорби потери; а в таком состоянии трудно ждать от человека, чтобы он держался с достоинством, тут не до того.