Чтец замечательный, но я заклинаю вас: если вы читаете/слушаете «Властелина колец» в первый раз, ни в коем случае не читайте/слушайте «Властелина колец» в этом переводе (а это перевод Кистяковского и Муравьёва). Не портите себе первое впечатление и не запоминайте нелепые имена и топонимы.
Это и не перевод вовсе, а уродливая славянизированная адаптация, написанная словно бы для пятилетних пациентов психоневрологического интерната, которым слова «Бэггинс» и «Ривенделл» кажутся слишком сложными. Я, скрипя зубами, держался, пока переводчики славянизировали имена и топонимы на всеобщем языке: типа ощутите себя в шкуре главных героев, которые понимают значение корней в именах собственных. Но, когда эльфа с прекрасным именем Глорфиндел (слово эльфийское и для 99,9 % людей и хоббитов должно звучать «иноязычно») обозвали ГОРИСЛАВОМ, у меня началась истерика. Видимо, отчество (Горислав Ермолаевич, например) не добавили только потому, что неизвестно, кто был отцом Глорфиндела. На «Гориславе» германско-кельтская атмосфера книги сразу накрылась медной сракой; вместо неё появились вайбы, прастигоспади, «Волкодава». При этом остальные эльфы почему-то не славянизированы, т. е. переводчики даже не смогли придерживаться пословицы «пусть безобразно, лишь бы единообразно».
Но самое страшное было впереди: «барлог». Страшно оно своей бессмысленностью. Зачем нужно было менять местами l и r в слове balrog? Чтобы что? Лишь бы испоганить? Это как постсоветская традиция оставлять следы на свежепокрашенной скамейке, жечь кнопки в лифтах и ломать песочные замки на пляжах: смысла — ноль, просто хочется по-орочьи сделать мир уродливее.
Напоследок — краткий гайд по самым известным переводам:
1. Кистяковский — Муравьёв (эта начитка — в их переводе) и Григорьева — Грушецкий. Славянизированные адаптации. Какая безумнее — сказать трудно: с одной стороны, у Григорьевой — Грушецкого больше имён и топонимов сохранили вменяемые названия, зато Старый Вяз у них стал... Старым Лохом. Оба перевода строго противопоказаны, если вы хотите читать европейское фэнтези, а не древнерусскую былину.
2. Маторина. Всё ещё слишком много славянизации, но меньше, чем в первых двух. Локализованы в основном прозвища. В целом перевод неплох, но есть лучше.
3. Грузберг. Первый перевод в списке с нормальными именами и топонимами, но иногда ломает мозг своим буквализмом. Некоторые места напоминают легендарный пиратский перевод GTA: Vice City с его «потрачено» и «охладите траханье». Читать можно, но следующий вариант — лучше.
4. Каменкович — Каррик. Перевод с нормальными именами собственными и без буквализма. Всё красиво, профессионально и атмосферно, хотя суховато. Ничего лучше вы всё равно не найдёте, поэтому никого не слушайте и читайте в переводе Каменкович — Каррик. Единственная начитка этого перевода (чтец — Евгений Косуха) не доведена до конца, поэтому придётся вам читать по старинке — глазами головы.
Это и не перевод вовсе, а уродливая славянизированная адаптация, написанная словно бы для пятилетних пациентов психоневрологического интерната, которым слова «Бэггинс» и «Ривенделл» кажутся слишком сложными. Я, скрипя зубами, держался, пока переводчики славянизировали имена и топонимы на всеобщем языке: типа ощутите себя в шкуре главных героев, которые понимают значение корней в именах собственных. Но, когда эльфа с прекрасным именем Глорфиндел (слово эльфийское и для 99,9 % людей и хоббитов должно звучать «иноязычно») обозвали ГОРИСЛАВОМ, у меня началась истерика. Видимо, отчество (Горислав Ермолаевич, например) не добавили только потому, что неизвестно, кто был отцом Глорфиндела. На «Гориславе» германско-кельтская атмосфера книги сразу накрылась медной сракой; вместо неё появились вайбы, прастигоспади, «Волкодава». При этом остальные эльфы почему-то не славянизированы, т. е. переводчики даже не смогли придерживаться пословицы «пусть безобразно, лишь бы единообразно».
Но самое страшное было впереди: «барлог». Страшно оно своей бессмысленностью. Зачем нужно было менять местами l и r в слове balrog? Чтобы что? Лишь бы испоганить? Это как постсоветская традиция оставлять следы на свежепокрашенной скамейке, жечь кнопки в лифтах и ломать песочные замки на пляжах: смысла — ноль, просто хочется по-орочьи сделать мир уродливее.
Напоследок — краткий гайд по самым известным переводам:
1. Кистяковский — Муравьёв (эта начитка — в их переводе) и Григорьева — Грушецкий. Славянизированные адаптации. Какая безумнее — сказать трудно: с одной стороны, у Григорьевой — Грушецкого больше имён и топонимов сохранили вменяемые названия, зато Старый Вяз у них стал... Старым Лохом. Оба перевода строго противопоказаны, если вы хотите читать европейское фэнтези, а не древнерусскую былину.
2. Маторина. Всё ещё слишком много славянизации, но меньше, чем в первых двух. Локализованы в основном прозвища. В целом перевод неплох, но есть лучше.
3. Грузберг. Первый перевод в списке с нормальными именами и топонимами, но иногда ломает мозг своим буквализмом. Некоторые места напоминают легендарный пиратский перевод GTA: Vice City с его «потрачено» и «охладите траханье». Читать можно, но следующий вариант — лучше.
4. Каменкович — Каррик. Перевод с нормальными именами собственными и без буквализма. Всё красиво, профессионально и атмосферно, хотя суховато. Ничего лучше вы всё равно не найдёте, поэтому никого не слушайте и читайте в переводе Каменкович — Каррик. Единственная начитка этого перевода (чтец — Евгений Косуха) не доведена до конца, поэтому придётся вам читать по старинке — глазами головы.