Дослушала. Написано нормально. Но...
Семейная драма, вроде как проницательная жена, которая знает его как облупленного, но во внутреннем диалоге самого Гурни этого не заметно, я вижу только увлечённого человека, соскучившегося по делу, пусть и с трагичным событием в прошлом.
Само расследование - набор шарад, которое закончилось совершенно бестолково. Сами эти преступления, вообще ситуация, бессмысленными мне кажутся.
Лем умеет красиво писать, а вот в плане смысла уже такое себе.
Да антураж хорош, но книга не про инопланетный океан чем бы он ни был, а про обычную тему ака посади людей в изолированную комнату. Читала и думала, они туда дело делать приехали или вот это вот соплежуйство разводить. Я понимаю, что предполагается некоторое сопереживание персонажу и так сказать на эмпатию читателя вдохновить, но не могу, они слишком мерзкие и жалкие. При чём это свойство не только этой его книги, беда у него с персонажами, хотя суть именно в них.
А ещё в те далёкие времена его не хило рекламировали и пиарили, целенаправленно, но сейчас для звания классики слишком уж мало его помнят, что бы там не думали поклонники Лема.
Семейная драма, вроде как проницательная жена, которая знает его как облупленного, но во внутреннем диалоге самого Гурни этого не заметно, я вижу только увлечённого человека, соскучившегося по делу, пусть и с трагичным событием в прошлом.
Само расследование - набор шарад, которое закончилось совершенно бестолково. Сами эти преступления, вообще ситуация, бессмысленными мне кажутся.
Да антураж хорош, но книга не про инопланетный океан чем бы он ни был, а про обычную тему ака посади людей в изолированную комнату. Читала и думала, они туда дело делать приехали или вот это вот соплежуйство разводить. Я понимаю, что предполагается некоторое сопереживание персонажу и так сказать на эмпатию читателя вдохновить, но не могу, они слишком мерзкие и жалкие. При чём это свойство не только этой его книги, беда у него с персонажами, хотя суть именно в них.
А ещё в те далёкие времена его не хило рекламировали и пиарили, целенаправленно, но сейчас для звания классики слишком уж мало его помнят, что бы там не думали поклонники Лема.