Спасибо большое за такие тёплые слова! Буду надеяться, что среди этих произведений найдётся ещё что-нибудь, что коснётся Вашего сердца, и принесёт туда частичку тепла и света. Который всегда исходит Свыше, а мы лишь, как зеркальца и стёклышки, пропускаем его через себя и отражаем вокруг. Становясь при этом звеньями одной цепочки - и те, кто пишет эти книги, и те, кто читает, и те, кто слушает, пропуская их через своё сердце, чтобы нести этот Свет дальше... в нашем, не очень-то светлом пока что мире...

Значит не зря довелось мне разыскать эту повесть... не только моему сердцу она близка оказалась. Очень рад, что Вы так прожили её вместе с её (уверен, невымышленными) участниками - ведь то, что мы проживаем, становится в итоге нашей частью. Да и проживать так можно лишь в том случае, если это звучит в унисон с собственным сердцем и задевает в нём какие-то сокровенные, очень важные для нас самих, струны...

Спасибо, Юра, рад, что понравилось!

Спасибо Вам большое, на меня это произведение тоже действует очень ностальгично. Словно душа возвращается в какой-то другой, родной и понятный, добрый и светлый мир. Мне кажется, подобные рассказы - своего рода машина времени, помогающая хоть на мгновение абстрагироваться от фальшивой и жестокой действительности, и, наконец-то, вспомнить: кто мы, откуда мы и зачем мы. И, может быть, после этого появится сила и мудрость изменить что-то вокруг себя...

Мы же не обсуждаем здесь роман Гюго. Поэтому мне без разницы, что цитировать для пояснения своей мысли - роман или мьюзикл, - для меня и то и другое имеют право на художественную жизнь. К тому же, с моей точки зрения, человек, претендующий на святое звание и одержимый лютой похотью к красавице, и идущий на преступления ради этого - уже продал свою душу дьяволу. В прямом смысле или метафорически - это уже неважно.
О непривлекательной внешности Назара говорится в самом рассказе, а деревню я назвал некрасивой, потому, что она истинной красоты Назара до сих пор не разглядела, и смеётся над ним, и не понимает его. Хотя, в это же самое время, греется солнцем его улыбки и его открытой души. Поэтому она ещё некрасивая, хоть, может быть, там очаровательные пейзажи и милая церковка. Куда ходит "умная, почтенная, религиозная и хозяйственная" жена.
По поводу "чечевичных похлёбок" и моего предназначения, развивать мысль мне кажется тут неуместным, здесь люди хотят о книге узнать, а не о чьих-то целях и качествах.

Конечно, далеко и до Квазимодо, и до Гюго. Не тот размах пера, и не те страсти ) По Сеньке, так сказать, и шапка. Есть в мире великое, и у него своё, великое назначение. А есть маленькое, и у него своё значение, провинциальное. Не в масштабах парижских соборов.
Но у каждого горбуна есть своя Эсмеральда. И кто-то "душу дьяволу продаст за ночь с тобой", а кому-то этих ночей и вовсе не надо. Он будет доставать свою Эсмеральду из тряпочки и любоваться её тонкими линиями. И его, рождённая от этого любования улыбка, будет озарять и его некрасивое лицо, и его маленькую некрасивую деревню. И напишут об этом не пылкий роман, а такой вот маленький рассказик. И в этом будет его предназначение.

Все произведения, представленные на этом сайте, в той или иной степени "вымысел", а художественные ценности у каждого свои. Сказка ложь, да в ней намёк, добру молодцу урок. А не добру молодцу, повод для спора да раздора.
Положительные качества жены Назара автор перечислил. Но все положительное может уничтожиться одним отрицательным. Действуя как ложка дегтя или мухи в бочке меда. В данном случае это абсолютная неспособность понять душу Назара, ну и та самая сварливость, которая со временем преображает и голос и образ до неузнаваемости.
А деревенский кузнец, думаю, детей без хлеба и одежды не оставит. Профессия у него хлебная, восстребованная. Даже учитывая всю житейскую непрактичность главного героя.

Голос, привыкший истерить, оскорблять и "ругательски ругать" по умолчанию не может быть приятным. Со временем и на физическом уровне в нём появляются неприятные обертоны. Какая уж тут "Снежная королева", тут уровень мачехи из "Морозко" - и голос, и образ примерно такой вырисовывается. Насчёт "пошлой статуэтки" мне даже и ответить нечего. Да и не хочется, честно говоря. Разные глаза в одних тех же вещах увидят совершенно разное - близкое и понятное лишь своему положению души. Вот и жена Назара ничего кроме "бесстыдных голых баб" там, увы, не увидела.

Жизнь таких людей как Назар многие считают "бесполезной", непрактичной, неразумной. Но польза их в том, чтобы отвести взгляд людей от земли, побудить их хоть чуть-чуть оторваться от их рационального, сугубо земного уклада. Позвать их в нездешнее, первозданное, тонкое и хрупкое...
Да и в чём его нелюбовь к супруге и детям проявилась? Вполне он был нежен с ними, заботлив и ласков. "Погляди-ка, жена, какую я вещу тебе купил!" Наоборот, весь поток нелюбви, непонимания и оскорблений он на себя и принял. За то, что просто был не от мира сего, не мог жить и мыслить как все, и сердце его тосковало по Родине, и хотело позвать туда близких своих, которые были, увы, абсолютно глухи к этому зову...

Звучит это, конечно, правильно, безапелляционно, канонично. Но вот, думаю, если отнять у Назара его "нарисованную" любовь и весь его "воображаемый" горний мир, с его тонкими линиями и чертами; если свести его с небес на землю, и сделать таким рафинированным семьянином, восторгающимся прагматичными качествами своей жены (и пляшущим под её земную дудку), то был бы он в итоге уже не Назар, а тот самый поверженный Икар, с переломанными крыльями.
И ничего "чудного" и необычного уже бы он не изобрёл. И ни о каком "вечном двигателе" уже бы не грезил. И не было бы на лице его этой прекрасной детской улыбки, преображающей его некрасивое лицо. И никакие русалки бы в это лицо уже заглянуть не захотели. Да и вся деревня, мне кажется, что-то бы от всего этого потеряла...

Ну тогда каждый должен найти здесь именно свою половинку, свой финал. Я же буду хранить надежду, что найдётся такое продолжение, которое будет по сердцу каждому. Такое, где свет не проиграет тьме, но сможет спасти красоту от разрушения, не позволив ей утонуть в окружающем слизком мраке. О чём, наверное и сказано: "И Свет во тьме светит, и тьма не объяла его".

Да, грустно. Как "Кукла" Стало быть, нужно искать продолжение этой истории, её вторую половинку

Спасибо Вам, Марти! Обязательно найдите и примерьте его, быть может, не синее, но именно своё

Спасибо Вам, Диана! Очень надеюсь, что его услышит каждый, кто нуждается в таком послании.

Спасибо большое, Диана! Очень приятно, что Вам понравилось

В продолжение понимания любви декоратора и его "обычного" любования "грудями", очень советую послушать маленький рассказ "Икар", того же автора. Он будет опубликован здесь, вероятно, завтра-послезавтра, а на "Светлице" уже есть.

В формате рассказа всё действительно протекает очень быстро. Тут тогда нужна хотя бы повесть, или роман, чтобы по настоящему и понять и раскрыть чувства главного героя. Трудно не согласиться с тем, что в идеале, да, он должен был бороться и не сдаваться. Свет должен был победить тьму, а он, скорее, проиграл ей, уступив место склизкому мраку. Но, если оставить эту трагичную слабость души Костовского, возможно, недостаток его терпения и веры, то основная идея рассказа, высказанная в последнем его предложении, на мой взгляд, замечательна. Лишь светлые лучи любви делают объект этой любви действительно прекрасным. И как важно эти лучи удержать, не отвернуть свой прожектор, не сменить светофильтры на мрачные и тёмные тона. Красота, которая "в глазах смотрящего" полностью зависит от направленного на неё света. Без этого она разрушается, гниёт и растворяется в окружающем её мрачном уродстве.

Спасибо, Марина! Ну, как декоратор и художник по свету, он, конечно, прежде всего и светил не на душу, а на её внешний образ. Иногда любовь начинается и с такого, чисто эстетического восхищения милым сердцу образом. Отправная точка может быть вполне естественной. А уж потом может пойти в разных направлениях - или вглубь, к душе, или в чисто плотское, грубо-осязательное, скатываясь всё ниже и ниже. Но и душа не чуждается ни образа, ни прикосновения - просто оно там иное. Ожидать же от "пьяницы" и "свиньи" Костовского мгновенного вознесения к духовным высотам - вот это как раз было бы неправдоподобно. Любил, как мог, сообразно уровню своей души, и светил на любимую тем светом, каким умел светить, но делал это искренне, от сердца, от всей своей "свинячьей" души. Конечно, это не Павлик и Тася из "Целомудрия", но особых акцентов в его чувстве на "грудях" я не заметил. Радость его была больше в том, что маленькая нежная ручка гладила его грубые вихры.

Мы все здесь (ну, по крайней мере, большинство) формальные нарушители каких-то там прав )) А я ещё и больший, так как часто использую музыку для озвучки, а это тоже без формального разрешения формально нельзя. )) Но совесть моя абсолютно спокойна. Потому что никакой личной выгоды я от этого не получаю, авторов всегда честно указываю, себе ничего не присваиваю, и всё такое )) Но формально я всё равно нарушитель, если смотреть в сухую букву закона. Но кроме этого есть другой закон, который не подчиняется всем этим формальным законам (как птица смотрит свысока на человеческие границы и таможни) - и этот закон повелевает сердцу донести до слушателя нужное ему Послание в нужное время. Поэтому, об этом не переживайте, Оля, слушайте своё сердце и делайте своё дело. Ну а получим по шапке - ничего, на то она и шапка, чтобы голову защищать )) Я вот час назад выходил из подвала, где хоз. предметы лежат, а двери низкие, задел головой о перекладину... ууух... но было почти не больно - шапка помогла!

)) Я бы вообще издал эти два рассказа под одной обложкой! Сейчас и возможность такая есть, в "Ридеро", например. А если бы я озвучивал, то обязательно бы СОЕДИНИЛ эти рассказы в одну композицию, под каким-нибудь одним названием. Я так делал, когда читал некоторые рассказы Анны Кирьяновой. Просто некоторые истории подходили друг ко другу, словно части одного целого, словно цветы в одном букете. (Хотя в самой книге эти истории никак не были связаны друг с другом, но в моём сознании - абсолютно связаны!) И, в результате, рождалась некая литературная композиция из двух-трёх рассказов, которые воспринимались как нечто цельное. Происходила какая-то синергия, что ли, когда эти рассказы словно находили друг друга, будто части мозаики, и получалось нечто единое и гораздо более сильное, чем они представляли собой по отдельности. Но в случае с "Куклой" и "Маринкой" я впервые испытал это удивительное явление так явственно и чётко.